«Надо себе давать надышаться». Бизнес — о возвращении западных компаний
Президент России Владимир Путин в конце мая призвал применить зеркальные меры к сервисам, которые не до конца ушли из России и «пытаются душить нас»: «Надо их душить. Говорю без всякого стеснения. Потому что они нас пытаются душить, надо отвечать им взаимностью. Мы никого не выгоняли, никому не мешали». Кого, по вашему мнению, «надо душить»? На каких условиях иностранный бизнес должен возвращаться в Россию? Андрей Костин, президент — председатель правления ВТБ Нам «душить» особо некого. <…> Я считаю, что бизнес не хотел уходить из России, это было очевидно. У меня были встречи за три года с компаниями, с которыми мы работали, — они все одно говорили: «Мы бы не ушли, но есть сильное политическое давление». Бизнес не вернется до тех пор, пока не изменится политика западных стран. Европейский бизнес точно не вернется. Американский — если будет разворот в американской политике, но этого пока тоже не происходит. Сейчас администрация Трампа остановила дальнейший поток санкций, но старые не отменены, никто пока не давал им разрешения вернуться в Россию. Вообще, это такой предварительный разговор. Кто возвращается-то? Кому мы эти условия предлагаем? Уходили все по-разному — кто-то немножко больше дверью хлопнул, кто-то вообще втихаря ушел. Я не знаю, за что наказывать особо. Сергей Катырин, президент Торгово-промышленной палаты России Речь идет прежде всего о компаниях, которые формально остались в российском пространстве, но по сути ограничивают работу с российскими партнерами, блокируют сервисы, технологические обновления, контракты. Такая «двойная игра» неприемлема — и в этом позиция бизнес-сообщества совпадает с позицией президента. Наше мнение: возвращение не должно наносить ущерб российским компаниям, инвестировавшим в проекты по импортозамещению и не закончившим инвестиционный цикл. Также западный бизнес должен предоставить обязательства по непрерывному ведению деятельности в России, чтобы избежать ситуаций, когда компании заходят на рынок, занимают долю, а затем вновь уходят при первых же сложностях. Кроме того, возвращающиеся компании должны создавать рабочие места в России, инвестировать в отечественную промышленность и размещать производство на территории страны, а не просто осуществлять поставки готовой продукции. Важно, чтобы возвращение происходило на прозрачных рыночных условиях. Роберт Эйджи, глава Американской торговой палаты в России Думаю, никого не надо душить. Россия должна смотреть, какие компании хотят, а какие не хотят [возвращаться]. В России требуются и технологии, и инвестиции. Посмотрим, какие компании захотят прийти, а какие — нет. Сергей Гаврилов, председатель комитета Госдумы по вопросам собственности, земельным и имущественным отношениям На этом фоне выступление президента о необходимости зеркальных мер по отношению к иностранным платформам, остающимся на рынке России, приобретает новое значение. Это уже не просто вопрос политической реакции — это сигнал о корректировке имущественных отношений. Те, кто продолжает получать прибыль с российских пользователей, не желая размещать в стране производственные или юридические активы, должны быть вытеснены в пользу тех, кто готов регистрировать имущество в российских юрисдикциях, эмитировать акции на местных биржах и включаться в реальную экономику. Возвращение иностранного бизнеса в этих условиях возможно лишь при условии институционализации его собственности в рамках национального правового поля — с включением в российские акционерные общества, передачей части управления локальным инвесторам и обязательствами по раскрытию структуры владения. Сегодня спор идет не столько о том, кого «душить», сколько о том, кто готов разделить имущественную судьбу с российскими акционерами. Те, кто продолжает работать из-за рубежа, сохраняя при этом долю в прибыли, но не принимая на себя юридических и экономических обязательств внутри страны, фактически эксплуатируют односторонний режим доступа. Их экономическая роль должна быть пересмотрена. В центре повестки не только деньги, но и собственность: кому она принадлежит, как она участвует в экономике и через какие формы — акции, доли, имущество — эта принадлежность выражается. Без этого разговора любые макроэкономические меры теряют смысл. Герман Греф, глава Сбербанка Что касается возврата инвесторов, я бы сейчас не комментировал, это не наша компетенция точно. Что касается присутствия здесь иностранных компаний, я это очень поддерживаю. Считаю, что это так необходимая нашей экономике конкуренция. Мы никогда не выступали за ограничение присутствия любых конкурентов, в том числе иностранных, в банковском секторе. Мы не боимся конкурентов. Мы в состоянии конкурировать с лучшими банками мира. Пусть приходят, пусть пытаются отвоевать у нас рынок. Для нас это будет очень хорошим толчком для того, чтобы работать еще лучше и еще быстрее. Александр Жаров, генеральный директор холдинга «Газпром-Медиа» На мой взгляд, если мы говорим о медиаиндустрии, кинопроизводстве в частности, то западных мейджоров «задушит» наш собственный российский зритель. Проблема возвращения иностранных компаний выходит далеко за границы исключительно бизнес-среды. Россияне столкнулись с самой настоящей дискриминацией, когда им закрыли доступ к различным сервисам только по причине того, что они являются гражданами нашей страны. Конечно же, ни о каком высоком уровне лояльности западным брендам в такой ситуации говорить не приходится. Кроме того, за последние годы отечественное предложение существенно расширилось: если мы говорим про медиасреду, то создаваемые сейчас отечественные проекты намного лучше отвечают потребностям аудитории, чем продукты иностранных компаний. Какие-то конкретные прогнозы можно будет сделать, только когда в вопросе возвращения иностранного бизнеса появится конкретика. Тем не менее я уверен в том, что зарубежные компании не попадут в «тепличные» условия, а встретятся с сильнейшей конкуренцией с окрепшими российскими брендами. Александр Калинин, глава «Опоры России» Конечно, нам нужны суверенные продукты, в том числе и технологические. Другое дело, что эти продукты еще не смогли полноценно заместить западные. Но стремиться к этому надо. Допустим, в нашей организации давно перешли с Zoom на российские сервисы видеоконференций. И довольны. Но есть такой момент: когда западные сервисы уходят, наши поднимают кратно стоимость. Допустим, «Битрикс» раза в четыре цены поднял. И так по многим продуктам. В результате наши продукты кратно дороже получаются. Потому что нет конкуренции. Феликс Либ, генеральный директор «М.Видео-Эльдорадо» «М.Видео-Эльдорадо» внимательно следит за ситуацией вокруг возможного возвращения иностранных брендов, покинувших российский рынок в 2022 году. Для нас важно, чтобы у покупателя был широкий выбор качественной техники. При этом считаем, что возвращение иностранных компаний должно происходить прозрачно, в рамках закона и без ущерба для партнерств, которые мы выстроили за последние годы. Видим свою задачу в том, чтобы объяснять покупателям преимущества новых брендов, формируя доверие к технике из России и дружественных стран. За три года многое изменилось: появился спрос на локальные бренды, выросла доля продукции из дружественных стран — и наша компания активно этому способствовала. Сегодня рынок стал многополярным и конкурентным. Считаем, что именно потребитель должен решать, что ему покупать — российскую технику, продукцию локальных производств, новые бренды или вернувшихся международных игроков. Тем западным компаниям, которые захотят вернуться, придется всерьез постараться, чтобы заново завоевать внимание покупателей. Конкуренция выросла, а потребитель стал более осознанным и лояльным к новым маркам. Мы готовы работать с брендами, настроенными на честное и открытое сотрудничество. В то же время продолжим развивать собственные торговые марки, расширять ассортимент российской продукции и укреплять связи с производителями из дружественных стран. Марчелло Гелашвили, управляющий партнер группы компаний Б1 Определяя условия возвращения иностранных компаний, разумеется, важно защитить национальные интересы и отечественный бизнес. При этом нужно сделать возврат привлекательным и для зарубежных компаний, так как они рассчитывают на окупаемость инвестиций, которые им предстоит вложить в нашей стране. Многие деловые объединения уже озвучили свои предложения относительно возврата иностранных компаний в российскую экономику. Среди этих инициатив стоит отметить предложения об увеличении технологического и корпоративного контроля над зарубежными инвестициями. Их основной смысл заключается в том, чтобы собрать в России максимум элементов из цепочек создания стоимости международных компаний: от разработки и производства продукции до ее послепродажного обслуживания. Это должно увеличить трансфер технологий в страну, развитие производств, создание локальных инженерных и НИОКР-центров. При этом предлагается в отдельных отраслях вести бизнес в форме совместных предприятий, чтобы у российских партнеров было большее вовлечение в ведение бизнеса, технологическое развитие. Такой опыт есть, например, у Китая, который требует от иностранных компаний создания совместного предприятия во многих ситуациях. Например, при производстве автомобилей, добыче полезных ископаемых и оказании ряда профессиональных услуг. Не исключено, что такая практика может быть внедрена и в России. Вместе с тем важно обеспечить максимально понятные для иностранных компаний правила игры, предсказуемость регуляторной и налоговой сферы. Не стоит также забывать и о тех иностранных компаниях, которые не ушли из России после 2022 года и исполняли принятые на себя обязательства, для них условия должны быть не хуже. Алексей Репик, председатель «Деловой России» Надо не их душить, а себе давать, что называется, надышаться. В экономическом смысле это значит, что нужно находить ниши, в которых нужно отдать приоритет российским предприятиям таким образом, каким это будет наиболее действенным. Если через запрет иностранных вендоров, может быть так. Если через преференции, может быть так. Если через заказ, может быть так. Если через дешевые инвестиции, условно, субсидирование процентной ставки, может быть так. Если через поддержку с помощью платформ выхода на внешний рынок, может быть так. А может, все вместе. Очевидным образом, там, где у нас возникает зависимость, в том числе поведенческая, от того или иного внешнего решения, но где у нас есть возможность, я бы сказал, такая реализованная возможность, без значимого ущерба по качеству для потребителя, чтобы мы могли пересесть и никто не заметил разницы. То, что у нас здесь нет Amazon, честно сказать, никто не чувствует. Есть Ozon, есть Wildberries, есть «Яндекс», и у всех все круто. А вот я с iPhone не могу перейти — сижу с iPhone, привык, но неудобно жутко, потому что половину приложений, которые я хочу скачать, не могу. Сделают какой-нибудь новый телефон, кто бы то ни был, к которому смогу привыкнуть, — здорово будет. Пока не сделали. Инесса Галактионова, генеральный директор МТС Наличие сильных локальных продуктов будет автоматически замещать решения иностранных компаний. Самая сложная тема — все, что связано с различными процессами, например замена SAP. Большие компании годами сидели и сидят на решениях SAP — инновационных, технологических, продуманных, проработанных. В моменте заменить? Это огромные инвестиции, чтобы перевести все процессы. И для этого нужно сильное локальное решение, которое дает хорошую функциональность и конкурентоспособно западным аналогам. Если есть сильные продукты, и задушить можно что угодно. Борис Титов, спецпредставитель президента по связям с международными организациями для достижения целей устойчивого развития Бизнес должен возвращаться на одном условии — чтобы России, ее производителям и потребителям, это было выгодно. Виталий Сергейчук, член правления банка ВТБ Президент обозначил позицию, если коротко — это должно быть выгодно нашим производителям, нашей экономике. Здесь должна быть ситуация win-win: Россия получает высокотехнологичные рабочие места, технологическое развитие отраслей, появление новых отраслей, новые производства и технологии, глубже прорастает в международную кооперацию и так далее. Иностранные партнеры работают на привлекательном рынке, получают прибыль. Кстати, здесь стоит не забывать, что многие компании не уходили, а на место «ушедших» пришли другие иностранные игроки — те, кто верил в российский рынок. Также хотел бы напомнить две вещи. Первое: компетенции ВТБ позволяют реализовывать практически любые проекты — хоть с вернувшимися компаниями, хоть с оставшимися, хоть без них. Второе: для тех, кто давил на наших партнеров, выражусь фразой из «Игры престолов»: «Север помнит». Алексей Говырин, член комитета Госдумы по малому и среднему предпринимательству Призыв президента о зеркальных мерах в отношении зарубежных сервисов в этом контексте тоже имеет прикладное значение. Речь идет о перераспределении рыночных возможностей. Те, кто работает на российском рынке, но не платит здесь налоги, не создает рабочие места, не вкладывается в развитие малого предпринимательства, получают доходы от российской аудитории без обязательств. Если эти бизнесы готовы вернуться, их участие должно быть материальным: через создание локальных офисов, через участие в программах поддержки МСП, через инвестиции в инфраструктуру и через партнерство с российскими производителями. Все остальное — это обслуживание интересов без ответственности. А именно с ответственностью малый бизнес сталкивается каждый день, когда нужно платить аренду, зарплаты, налоги и при этом сохранять продукт, за который не стыдно перед клиентом.