Почему обещавший закончить войны Трамп начал новую
Как принималось решение о нанесении ударов по Ирану Впервые Дональд Трамп упомянул о возможности нанесения ударов по ядерным объектам Ирана, правда, со ссылкой на некие сообщения в СМИ, еще в феврале, но утверждал, что сам он отдает предпочтение дипломатии. В начале марта американский президент сообщил, что отправил верховному лидеру Ирана аятолле Али Хаменеи письмо с призывом приступить к переговорам о новой сделке по иранской ядерной программе, которая заменила бы прежнее соглашение, из которого Вашингтон вышел в 2018 году, во время первого президентского срока Трампа. На переговоры президент отвел 60 дней. Первый раунд состоялся 12 апреля в Омане, затем делегации встретились еще четыре раза в Риме и Маскате. Шестой раунд должен был пройти 15 июня, однако 13 июня Израиль приступил к массированным ударам по военным и ядерным объектам Ирана. «Два месяца назад я поставил Ирану ультиматум сроком на 60 дней, чтобы заключить сделку. Они должны были это сделать! Сегодня 61-й день. Я сказал им, что делать, но они просто не смогли. Наверно, сейчас у них есть второй шанс», — написал Трамп в своем аккаунте в Truth Social. На протяжении десяти дней США воздерживались от прямого участия в конфликте и формально оставляли пространство для дипломатии. 19 июня пресс-секретарь Белого дома Кэролайн Левитт огласила заявление Трампа, в котором тот давал Ирану две недели, чтобы вернуться за стол переговоров. В действительности американский лидер уже принял решение присоединиться к израильским ударам по иранским ядерным объектам, утверждает CNN. Более того, были подготовлены несколько сценариев, как именно США могли бы это сделать, и советники президента даже выбрали наиболее предпочтительный вариант. Несколько последних недель Трамп ежедневно встречался со своей командой, отвечающей за национальную безопасность, и обсуждал нюансы предстоящей операции и ее возможные последствия. Наконец, 8 июня глава ЦРУ Джон Рэтклифф проинформировал президента, что Израиль готовится атаковать, а советники изложили предложения о вступлении США в боевые действия. Трампа волновали два момента — эффективность атак и гарантии, что США не будут втянуты в новую войну. Первое ему пообещали, насчет второго гарантий давать не стали, утверждает телеканал. Итоги прошедшей 20 июня в Женеве встречи главы МИД Ирана Аббаса Аракчи с коллегами из Евросоюза и Великобритании не убедили администрацию США в том, что Тегеран готов пойти на приемлемую для Вашингтона сделку, и на следующий день Трамп окончательно дал добро на проведение операции. «Они не восприняли это [переговоры] всерьез. Они пытались затянуть этот процесс как можно дольше, чтобы они могли перестроить свою программу создания ядерного оружия… Мы не подрывали дипломатию. Иранцы так и не дали дипломатии реального шанса», — объяснял впоследствии вице-президент США Джей Ди Вэнс. В ночь на 22 июня американские бомбардировщики сбросили 14 противобункерных бомб GBU-57 на заводы по обогащению урана в Фордо и Натанзе, а ВМС США выпустили десятки ракет по ядерному объекту в Исфахане. Несмотря на то что Трамп заявил о полном уничтожении ядерной программы Ирана, реальный ущерб от атаки оценить сложно. The New York Times (NYT) утверждает со ссылкой на источники, знакомые с разведданными, что еще за несколько дней до американских ударов иранцы вывезли оборудование и обогащенный уран с подвергшихся атаке объектов. Аналогичным предположением поделились и в Международном агентстве по атомной энергии (МАГАТЭ) и уточнили, что не зафиксировали повышения уровня радиации рядом с атакованными объектами. 23 июня Иран нанес ответные удары по американской базе Аль-Удейд в Катаре, где, по разным оценкам, дислоцированы 8-10 тыс. американских военнослужащих. Тегеран заранее уведомил Доху о готовящемся ударе. Катарская ПВО сбила все ракеты, никто не пострадал. На брифинге, состоявшемся на следующее утро после ударов, глава Пентагона Пит Хегсет заявил, что атака носила ограниченный характер и ее целью не было свержение режима в Иране. То же самое утверждал и Вэнс в многочисленных воскресных телеэфирах. Однако вечером сам президент написал обратное: «Использовать термин «смена режима» неполиткорректно, но если нынешний иранский режим не способен сделать Иран снова великим, почему бы не произойти смене режима? MIGA (Make Iran Great Again. — РБК)!!!». Госсекретарь США Марко Рубио также заявил, что если Иран не откажется от ядерных амбиций, то жизнеспособность режима окажется под вопросом. Politico полагает, что эти противоречия указывают на трудности, с которыми сталкивается администрация США, пытаясь купировать последствия удара. С одной стороны, она хочет предостеречь Тегеран от жестких ответных мер, с другой — успокоить ту часть электората, которая возражала против вступления Штатов в боевые действия. Вместе с тем пост Трампа указывает, что у американских властей сформировалось мнение, что все это может закончиться свержением иранского правительства, говорится в статье. Портал Axios утверждает, что смена режима в Иране стала негласной целью военной операции Израиля, однако каких-либо народных волнений в республике замечено не было. 23 июня Аракчи посетил Москву и встретился с президентом России Владимиром Путиным. Reuters сообщал, что иранский министр планировал передать Путину письмо Хаменеи с просьбой о помощи. Официальный представитель Кремля Дмитрий Песков сообщил, что Аракчи пришел на встречу без письма, но ему есть «что передать и от верховного лидера, и от президента [Ирана]». Ранее Трамп заявил, что Путин предложил ему посредничество в урегулировании конфликта Ирана и Израиля. Победила ли в окружении Трампа «партия войны» Один из главных тезисов нынешней предвыборной кампании Трампа заключался в том, что США необходимо сфокусироваться на разрешении проблем внутри страны, а не за ее пределами. Этой позиции он придерживается давно, годами критикуя неоконсерваторов за попытки сместить неугодные режимы, в том числе в Иране, напоминает Axios. На дебатах в июне 2024 года республиканец обвинил Джо Байдена в том, что из-за него «полыхает весь мир», и предостерег, что «все эти войны не закончатся», если в Белом доме не сменится хозяин. «Они говорили: он начнет войну. Я не собираюсь начинать войну. Я собираюсь прекращать войны», — заявил Трамп сразу после победы на выборах. Многие американские СМИ трактовали победу Трампа как триумф изоляционизма, взявшей на вооружение лозунг America First и одержавшей верх над неоконсерватизмом. 12 ноября NYT писала, что Майк Уолтц и Марко Рубио, которым предстояло занять ключевые должности в администрации, хотя в прошлом и были «ястребами», в последние пару лет значительно смягчили риторику и больше «не говорили о интервенциях в иностранные государства или свержении в них режимов». «Перемены, произошедшие с этими двумя людьми, отражают более широкую маргинализацию неоконсерваторов в Республиканской партии после катастрофы в Ираке и подъем America First», — говорится в статье. Пит Хегсет за четыре года до своего назначения главой Пентагона задавался вопросом, стоят ли интервенции потраченных денег и потерянных жизней и делают ли они США безопаснее. Впоследствии Уолтц ушел в отставку с поста советника по национальной безопасности, а Хегсет и Рубио, совместивший эту должность и пост госсекретаря, наблюдали из ситуационной комнаты за ударами по исламской республике. Во главе стола и в кепке Make America Great Again сидел Трамп, еще пару дней назад заявивший через своего пресс-секретаря, что ждет представителей Ирана на переговоры. Иранская проблема стала линией разлома нетолько в окружении Трампа, но и среди сторонников Республиканской партии в целом: согласно опросу, опубликованному 18 июня, лишь 47% из них поддерживали удары по Ирану, тогда как 24% были против, а остальные 29% не определись с ответом. Примечательным в этом смысле стало интервью журналиста Такера Карлсона с сенатором-республиканцем Тедом Крузом, ратовавшим за бомбардировки Ирана. Круз не смог назвать ни примерное население, ни этнический состав республики, с которой он предлагал начать боевые действия. «Вы не знаете население страны, в которой хотите свергнуть [режим]… Вы ничего не знаете об этой стране», — возмутился Карлсон. Он ранее также критиковал поддержку Соединенными Штатами израильских ударов по Ирану и выражал обеспокоенность в связи с возможным втягиванием США в этот конфликт. После этого Трамп назвал тележурналиста чокнутым. Примечательно, что ведущие и гости телеканала Fox News — бывшего места работы Карлсона — однозначно поддерживали интервенцию в Иран, а ведущий Марк Левин даже усомнился в патриотизме изоляционистов, отмечает CNN. Однако и Левин, и Карлсон называют себя сторонниками America First и MAGA. Раскол наблюдался и среди республиканцев в конгрессе. Пока сенатор-«ястреб» Линдси Грэм призывал президента присодиниться к атакам, Марджори Тейлор Грин, одна из наиболее ярых сторонниц Трампа в палате представителей, заявила, что любые призывы к военным действиям противоречат курсу президента, обещавшего во время предвыборной кампании «изгнать подстрекателей войны из нашего правительства». «Мы все уже несколько дней громко призываем: давайте ставить Америку превыше всего. Давайте не будем вмешиваться», — сказала конгрессвумен 17 июня. Вечером 22 июня она написала, что не хочет «участвовать в войнах Израиля, вооруженного ядерным оружием, или финансировать их». Кандидат юридических наук, руководитель Центра республиканских исследований Родион Белькович прокомментировал РБК, что поддержка ударов по Ирану частью сторонников Трампа связана не только с неоконсерватизмом, но и с лоббированием интересов Израиля через влиятельный Американо-израильский комитет по общественным связям (AIPAC) и религиозными убеждениями многих республиканцев. Эксперт пояснил, что проповедники многих евангелических церквей отождествляют библейский «избранный народ» с современными израильтянами, чьи интересы должны защищать христиане. Таких взглядов, например, придерживается Тед Круз. The Washington Post отмечает, что в прошлом Трамп позиционировал себя как «сторонника мускулистого невмешательства» — он сочетал жесткую риторику с крайней осторожностью в вопросе задействования американских вооруженных сил, отдавая предпочтение точечным мерам вроде ликвидации командующего спецподразделением «Аль-Кудс» в составе Корпуса стражей Исламской революции (КСИР) Касема Сулеймани в 2020 году. Сейчас же Трамп отдал распоряжение впервые задействовать самую мощную неядерную бомбу в американском арсенале, рассчитывая, что урон иранской ядерной программе окажется настолько велик, что дальнейшие боевые действия не понадобятся и Тегеран пойдет на требования США, а сам он предстанет как «смелый главнокомандующий, который с помощью хитрости, притворства и обычной двусмысленности» достиг поставленной цели, утверждает издание. Кандидат исторических наук, научный сотрудник отдела внешнеполитических исследований Института США и Канады им. Арбатова Алексей Юрк отмечает, что американские удары носили крайне ограниченный характер и поразили лишь те объекты, которые вызвали наибольшую обеспокоенность у администрации США. Кроме того, им предшествовали два месяца пусть и неудачных, но переговоров. «В таких условиях нельзя однозначно говорить, что в США победила «партия войны», которая настаивала на куда более широком прямом вовлечении Вашингтона в ирано-израильское противостояние. Удары Трампа по Ирану стоит рассматривать скорее как принуждение к сделке, подкрепленное угрозами нанести более массовые удары по иранским военным и инфраструктурным объектам, а также намеками на возможность смены режима в Тегеране», — сказал РБК политолог, отметив, что пока Иран не демонстрирует стремления действовать в логике Трампа. По мнению эксперта, также преждевременно говорить и об окончательном смещении баланса сил в команде 47-го президента в пользу неоконсерваторов, в том числе и потому, что Трамп не поддерживает их позиции в вопросах украинского кризиса и отношений с Россией. Юрк предположил, что администрация США действовала в рамках логики «падающего подтолкни»: в результате военных кампаний Израиля иранская «ось сопротивления» (ХАМАС, «Хезболла», хуситы, ополчения в Сирии и Ираке) сильно ослабла, и Трамп ухватился за возможность максимально подорвать авторитет и влияние Тегерана. Вместе с тем, по мнению эксперта, изоляционисты составляют значительную часть «ядерного электората» Трампа, и потому полностью отвернуться от них он не может. «К счастью для него, до промежуточных выборов в конгресс еще полтора года, за которые многое может измениться, и удары по Ирану могут стереться из памяти американцев точно так же, как бегство из Афганистана к концу президентства Байдена померкло на фоне начала СВО и войны в Газе», — считает Юрк. Белькович отметил, что Трамп, балансируя между изоляционистами и «ястребами»-неоконсерваторами, стремящимися к демонстрации военного превосходства США, «пытается усидеть сразу на нескольких стульях». Удары по Ирану позволили администрации поиграть мускулами, удовлетворив неоконсерваторов, но заявление Пентагона о достижении всех поставленных целей сделало дальнейшую эскалацию ненужной, что должно со временем успокоить изоляционистов. «Трамп, как это ни парадоксально, как раз решил отнять у неоконов аргументы — Израилю теперь не несет угрозу воображаемое ядерное оружие Ирана, теперь всякая эскалация со стороны [премьер-министра Израиля Биньямина] Нетаньяху может быть названа только преступлением», — заключил эксперт. Читайте РБК в Telegram.